Сетевое издание
Современные проблемы науки и образования
ISSN 2070-7428
"Перечень" ВАК
ИФ РИНЦ = 1,006

ИРОНИЯ КАК ФОРМА ЯЗЫКОВОЙ ОЦЕНКИ В ТВОРЧЕСТВЕ РУССКИХ ПИСАТЕЛЕЙ-ЭМИГРАНТОВ

Пчелинцева М.А.
На материале художественных произведений, публицистики, писем и мемуаров русских писателей-эмигрантов первой волны описаны наиболее характерные иронические приёмы как средство проявления критической оценки революции и её деятелей.
рефлексия
ирония
языковая игра.

Наше исследование посвящено анализу форм и способов языковой оценки революционной эпохи, отражённой в творчестве русских писателей-эмигрантов первой волны. С начала 20-х годов оценки в эмигрантской литературе складывались: 1) из неприятия нового, «революционного», 2) из критики искажений, возникших в языке эмиграции [7].

Язык «революционной эпохи» и революционная действительность оцениваются представителями русского зарубежья крайне отрицательно. Оценка реализуется двумя основными способами: рефлексивным и нерефлексивным (на уровне лексической семантики слова). Классифицируя рефлексивы по цели, мы выделили комические и некомические. Последние реализуются в нашем материале в формах метаязыкового комментария, метаязыковой интерпретации и имплицитных рефлексивов, в которых отсутствует вербально выраженный автокомментарий [14]. Особый интерес представляет комическая рефлексия, которая реализуется с помощью иронии и языковой игры. В данной статье мы рассмотрим иронию как вид комической рефлексии в творчестве писателей-эмигрантов первой волны.

Ирония ( в переводе с греч. - притворство) - троп, заключающийся в употреблении наименования (или целого высказывания) в смысле, прямо противоположном буквальному; перенос по контрасту, по полярности семантики [17]. Писателями-эмигрантами широко используются разнообразные иронические приёмы: ироническое употребление слов положительной и отрицательной оценки (такие иронизмы выделяет, например, Ермакова [9]); приём абсурдного вывода; приём иронической маски; преуменьшение явно отрицательной характеристики; сопоставление газетной фразеологии с бытовыми реалиями; утверждение абсурда в качестве известной истины; приём иронического поощрения; двойное наименование одних и тех же людей, предметов, явлений; отрицание очевидной негативной характеристики; приём иронического сравнения.

Частотным является приём, основанный на ироническом употреблении оценочных слов (положительных и отрицательных). Положительная оценка используется для выражения сомнения в соответствии лица его профессии или занимаемой должности: В русской литературе теперь только «гении». Изумительный урожай! Гений Брюсов, гений Горький, гений Игорь Северянин, Блок, Белый [3]; И смешно, до чего нехитёр был механизм этой машины. Во главе стояли люди, не имевшие к литературе ни вкуса, ни интереса. Сначала Светлов, известный «знаток» балета. Потом некто «Эйзен», очень корректный и благовоспитанный господин, но искусству вполне посторонний [12].

В роли иронизмов с негативной оценкой используются слова из официального языка, обозначающие «врагов» советской власти: Кузина села за рояль, начались танцы. Приехали ещё два недорезанных помещика [10]; Какие были буржуи - торговцы, лавочники, доверенные, - давным-давно или разбежались или были использованы, как ответчики, за другие контрреволюционные выступления в Москве и в Петербурге. Но надо же как-нибудь: так - никого - невозможно! И пришлось отобрать из «нетрудового элемента»: взяли пятерых учителей, больше некого [15]; Уйдёт в станционную мужскую комнату тёмная личность с чемоданчиком, а выходит из мужской комнаты совершенно ясная личность - адвокат, помещик, гидра контрреволюции, с гладко причёсанной головой в чистом воротничке, несёт рукой в перчатке тот же чемоданчик [18].

Следующий иронический приём, часто используемый в эмигрантских текстах, можно назвать «абсурд под видом нормы». Он представлен двумя разновидностями. Первая - утверждение абсурда в качестве известной истины. Для этого используется специфическая модель сложноподчиненного предложения: в главной части конструкции типа доказано, что..., обнаружено, что..., вынесена резолюция, что..., в придаточных изъяснительных содержатся нелепые утверждения: Совсем недавно беспощадный ослепительный прожектор «Русского знамени» перешёл с газет на частных лиц, попал на меня, осветил все мои дела и поступки и обнаружил, что я, в качестве еврействующего журналиста, тоже подкупен и - продаю отчизну оптом и в розницу, систематически ведя её к распаду и гибели [2]; С нетерпением ожидаю статью в «Московской правде»: «Слухи о том, будто тов. Троцкий, обернувшись курицей, выдаивает по ночами молоко у советских коров (совкор), конечно, оказались вздорными. Коммунистической наукой давно доказано, что обращаться курицей могут только вредные элементы из гидры реакции» [13]; Так вот, на Пасху в Москве у Гужона - рельсопрокатный завод - устроили собрание с антирелигиозными целями от какой-то безбожной ячейки. А выступал докладчиком сам нарком А.В. Луначарский. И по окончании речи (часа два) выносится единогласно через поднятие рук резолюция, что ни Бога, ни Светло-Христова Воскресенья нет и быть не может, пережиток [16].

Вторая - приём абсурдного вывода: Начался учёт, и по анкетам вышло, что лавочник Микляев - «лавочник» - буржуй, и, как «паразитический элемент», попал он в особый список и должен был отбывать «общественные работы» [15]; За последние дни гипсовый Пушкин не без изумления выслушал, как «единогласно» исключили из Союза Писателей Бориса Пастернака. Повод удивительнейший. Получил Нобелевскую премию [11]; Статья Троцкого «о необходимости добить Колчака». Конечно, это первая необходимость, и не только для Троцкого, но и для всех, которые ради погибели «проклятого прошлого» готовы на погибель хоть половины русского народа [3].

Иногда выражения такого типа включают риторический вопрос: И только в старых музеях бывшей России дремали старые полотна больших русских мастеров, полотна, увы, почти все сплошь «контрреволюционные». Разве не контрреволюционны аристократические портреты Брюллова, напыщенный жизнью добродушный жанр Федотова, раздольные картины изобильных и беспечных русских базаров и ярмарок? [20]; Дры. срчо. мрча. Влы. Взял пще. / Ну разве не декретно? [5].

Писатели активно пользуются приёмом иронической маски. Поскольку ирония - это мистификация, притворство, иронизирующий, как правило, временно надевает на себя маску. Наиболее частотны следующие маски:

Маска сочувствующего (когда нет ни тени сочувствия, поскольку нет оснований для этого): Бедная советская власть! Не только тюрьмы, не только водка, литература, табак, бюрократия и канализация - даже ребусы были в дооктябрьские времена лучше и не носили на себе такого угрюмо каторжного клейма «нового мира» [20].

Маска наивного и доверчивого человека: А кто мне указ? Набрал побольше тёплого воздуху в лёгкие и бодро зашагал в Зоологический сад - как птица, я свободен в пределах Петроградской коммуны [1]; Курицын, приютивший меня в клопиной комнатке, высматривал квартиры и доносил в какое-то военное учреждение, и квартиры реквизировали, такая его должность [15]; Самая красная газета «Пламя» печатает научную статью: «Говорят, будто в городе Тихвин от коммуниста с коммунисткой родился ребёнок с собачьей головой и пятью ногами...» [13].

Маска восторженного человека: В комнате тихо (нынче что-то мало стреляют), мирно горит покрытая голубым колпачком лампа над головой. Спасибо рабочим электрической станции, дай им Бог доброго здоровья за то, что они освещают мне страницы Диккенса [1].

Маска подлого человека (подлость оценивается как милая шутка, как остроумное поведение): Недавно расстреляли профессора Б. Никольского. Имущество его и великолепную библиотеку конфисковали. Жена его сошла с ума. Остались дочь и сын 17-ти лет. На днях сына потребовали во «Всеобуч». Он явился. Там ему сразу комиссар с хохотком объявил (шутники эти комиссары!) - «А вы знаете, где тело вашего папашки? Мы его зверькам скормили!» [6].

Маска самоуверенного человека: Прочитав в «Красной газете», что ленинградский совет собирается переименовать ещё 300 улиц, площадей, мостов и прочих городских принадлежностей, вношу свою лепту как сознательный младший полотёр совпосольства в Париже [20]; Безработным сменовеховцем А. Дроздовым внесён в Академии Краснаук проект нового упрощения правописания путём уничтожения букв «е» и «ь», а также вопросительного и восклицательного знаков, как выражающих сомнение, вопрос, удивление и негодование [20].

Ирония часто бывает основана на приеме преуменьшения явно отрицательной характеристики: В сельской школе Блюхер «проучился всего полтора месяца». Для полководца маловато, но ничего не поделать [8]; Слесарь признался, что как его посадили за стол [предложили должность председателя ревтрибунала - М.П.] - он даже обомлел. Слышал - есть английские законы, есть французские, а он ни английских, ни французских, ни русских - ну просто ничегошеньки! Неловкое дело. Ну, для нашего правления - и слесарь управит. «Рабочее» правление [6].

Иронический эффект достигается в результате совмещения газетной фразеологии с разговорно-бытовым контекстом: После недельного плена в четырёх стенах я вышел из дому, куда наотмашь швыряя двери, уже три раза врывались в поисках врагов и оружия ватаги «борцов за светлое будущее», совершенно шальных от победы, самогонки и архискотской ненависти [3]; Зал Таврического дворца напоминал камеру уголовной тюрьмы. Дворец был заполнен революционным народом: густо висела площадная матерная брань; по залам ходили пьяные матросы и солдаты в заломленных набекрень папахах, лузгали, поплёвывая, семечки. Революционный народ был нетрезв [8]; Рабочий день, восьмичасовой, закончен, и ни за что не отвечаю, благодать! Табак дают, водку из картошки гоним, поворовываем... Круговая порука! Деревня ворует яблоки и вишни, бабы молоко, мы баб, сыровар всё ворует, заведующий грабит сыровара - полное равноправие! [21].

Ироническую функцию выполняют своеобразные конструкции с приложениями, в которых определяемые и определяющие - это разнополюсные оценки: Рядом со мной стоял и ел редьку один из тех, что «крепко держит в мозолистых руках красное знамя всемирной коммунистической революции», мужик из-под Одессы [3]; Газеты продолжают вздувать «подъём обороны Советской Республики», но это полный вздор: достаточно взглянуть на жалкую, сборную рвань - «доблестную красную армию» [4]; Против наших окон стоит босяк с винтовкой на верёвке через плечо, - «красный милиционер» [3].

Распространен в эмигрантских текстах приём иронического поощрения, облечённого в форму совета, особенно активно его использует З. Гиппиус: Дерзайте же, московские, рязанские, воронежские и все великоросские футуристы! Несите ваш язык через луначарские головы, прямо к высочайшим стопам. Там вас поймут - должны понять. Долой язык каледино-керенско-кадетско-буржуйно-пушкино-контр-революционно-рус-ский - «умный», да здравствует наш, - «заумный»! [5]; Завтра наша властвующая Сволочь устраивает демонстрации «правительства» и «торжествующего народа», «ликующих подданных»... Стекайтесь, серые обезьяны, несите ваш звериный лес знамён! [4].

Менее частотным является приём иронического сравнения: Смесь раешника с частушкой, / Барабана с пьяной пушкой, - / Красный бард из полпивной, / Гениальный, как оглобля... [19].

Таким образом, ирония в творчестве писателей-эмигрантов 1-й волны является одним из главных проявлений критической оценки революции и ее деятелей. Она представлена большим разнообразием приемов, которые были рассмотрены в этой статье.

Список литературы:

  1. Аверченко А.Т. Новые люди глазами юмориста / А.Т. Аверченко // Вопросы литературы. - 1991. - № 3. - С. 224-236.
  2. Аверченко А.Т. Трава, примятая сапогом. - М.: Дружба народов, 1991. - 400 с.
  3. Бунин И.А. Окаянные дни. - М.: Современник, 1991. - 225 с.
  4. Гиппиус З.Н. Дневники: в 2 кн. Кн. 1. - М.: НПК «Интелвак», 1999. - 736 с.
  5. Гиппиус З.Н. «Люди и нелюди» // Литературное обозрение. - 1992. - № 1.
  6. Гиппиус З.Н. Петербургские дневники. 1914-1919. - Нью-Йорк-Москва, 1990. - 318 с.
  7. Грановская Л.М. Русский язык в «рассеянии». Очерки по языку русской эмиграции первой волны. - М.: ИРЯЗ, 1995. - 176 с.
  8. Гуль Р.Б. Красные маршалы: Тухачевский, Ворошилов, Блюхер, Котовский . - М.: Мол. гвардия, 1990. - 254 с.
  9. Ермакова О.П. Ирония и её роль в жизни языка. - Калуга: Издательство КГПУ им. К.Э. Циолковского, 2005. - 204 с.
  10. Зайцев Б.К. Земная печаль: из 6 книг. - Л.: Лениздат, 1990. - 496 с.
  11. Зайцев Б.К. Собрание сочинений: в 5 т. Т. 9 (доп.). Дни. Мемуарные очерки. Статьи. Заметки. Рецензии. - М.: Русская книга, 2000. - 560 с.
  12. Иванов Г.В. Собрание сочинений: в 3 т. Т. 3: Мемуары. Литературная критика. - М.: Согласие, 1994. - 720 с.
  13. Литература русского зарубежья: Антология: в 6 т. - М.: Книга, 1990. - 431 с.
  14. Пчелинцева М.А. Метаязыковая рефлексия над языком революции в творчестве русских писателей-эмигрантов 1-й волны // Прогрессивные технологии в обучении и производстве: материалы IV Всероссийской конференции, г. Камышин, 18-20 октября 2006 г.: В 4 т. Т. 4. - Волгоград, 2006. - С. 67-72.
  15. Ремизов А.М. Взвихренная Русь. - М.: Советский писатель, 1991. - 544 с.
  16. Ремизов А.М. Москва Алексея Ремизова. - М.: Кстати, 1996. - 280 с.
  17. Скребнев Ю.М. Ирония // Русский язык: Энциклопедия / Под ред. Ю.Н. Караулова. - М.: Большая Российская энциклопедия, 2003. - С. 159.
  18. Тэффи Н.А. Житьё-бытьё: Рассказы. Воспоминания. - М.: Политиздат, 1991. - 445 с.
  19. Чёрный С. Собрание сочинений : в 5 т. Т. 2: Эмигрантский уезд. Стихотворения и поэмы. 1917-1932. - М.: Эллис Лак, 1996. - 496 с.
  20. Чёрный С. Собрание сочинений: в 5 т. Т. 3: Сумбур-трава. 1904-1932. Сатира в прозе. Бумеранг. Солдатские сказки. Статьи и памфлеты. О литературе. - М.: Эллис Лак, 1996. - 480 с.
  21. Шмелёв И.С. Собрание сочинений: в 5 т. Т. 7 (доп.). Это было: Рассказы. Публицистика. - М.: Русская книга, 1999. - 592 с.

Библиографическая ссылка

Пчелинцева М.А. ИРОНИЯ КАК ФОРМА ЯЗЫКОВОЙ ОЦЕНКИ В ТВОРЧЕСТВЕ РУССКИХ ПИСАТЕЛЕЙ-ЭМИГРАНТОВ // Современные проблемы науки и образования. – 2010. – № 6. ;
URL: https://science-education.ru/ru/article/view?id=4564 (дата обращения: 28.03.2024).

Предлагаем вашему вниманию журналы, издающиеся в издательстве «Академия Естествознания»
(Высокий импакт-фактор РИНЦ, тематика журналов охватывает все научные направления)

«Фундаментальные исследования» список ВАК ИФ РИНЦ = 1,674