Новое тысячелетие оказалось для России переломным, поставившим страну перед выбором направления общественного развития. Наряду с социально-экономическими и политическими приоритетами перед государством встал вопрос о духовно-нравственном развитии своих граждан, которое должно строиться на предшествующем опыте государственно-церковных отношений, чтобы избежать нежелательных перегибов.в отечественной историографии была подвергнута обстоятельному анализу.
Целью данной статьи является изучение состояния Владикавказской епархии в условиях деникинского режима. Актуальность данного исследования определяется тем, что позволяет более полно и всесторонне проиллюстрировать положение русского православия Терской области, так как тема взаимоотношений церкви и власти в этот период в местных масштабах является малоизученной.
Гражданская война, развернувшаяся в стране после прихода к власти большевиков, разделила общество на противоборствующие лагеря с разными политическими платформами и проектами будущего России. Включенность церкви в широкие общественные связи требовала от нее быстрого реагирования на любые изменения в политике, экономике, государственном устройстве. Церковь не замедлила ответить на новую революционную ситуацию: были выставлены весьма жесткие требования к государству - обеспечить православию первенство перед другими религиозными конфессиями, полную независимость церкви от государства, а также признать все церковные акты, не противоречащие закону. Церковь заявляла свои права на участие в образовательной деятельности - возможность открывать наделенные всеми государственными правами высшие, средние и низшие профессиональные и общеобразовательные школы, ввести обязательное преподавание Закона Божия в светских школах, предоставить права юридического лица церковным учреждениям, а также обеспечить содержание церкви и ее школ за счет средств государственного бюджета.
Главой Владикавказской епархии в те тревожные дни был епископ Макарий. Он оказался человеком гибким, мудрым, священнослужителем, который прикладывал большие старания по водворению мира и порядка в городе и на осетинской земле. Владикавказское священство уделяло большое внимание школьному делу, содержа немалое число церковноприходских и иных духовных учебных заведений. В новой обстановке остро встал вопрос о их судьбе. Временное правительство стояло на позициях соблюдения статуса русской православной церкви. Новая власть не отделила школу от церкви, не ликвидировала конфессиональные общеобразовательные учебные заведения, но декларировала в законе от 20 июля 1917 года передачу всех школ, содержащихся на государственные средства, в том числе церковных начальных школ, Ведомству православного вероисповедания. Наиболее радикальные члены правительства ставили вопрос об упразднении преподавания Закона Божьего в школах. Это положение было встречено с неудовольствием как священнослужителями, так и прихожанами. Владикавказский Союз законоучителей просил поставить на обсуждение всех приходских советов и станичных сходов вопрос о необходимости сохранить в школах обязательное преподавание Закона Божьего.
Изменился статус самих приходов: съезд установил, что ненормальным является разделение «пастырей и паствы», поэтому была предоставлена широкая автономия и приходским собраниям передана полнота власти в деле церковно-приходского управления. Вслед за этими новшествами съезд ввел еще одно: вместо Консистории был создан новый выборный орган, объединяющий центр всей церковной жизни епархии, - Епархиальный Совет, куда входили епархиальный епископ, три священника, один диакон, два псаломщика, два мирянина.
С приходом к власти большевиков между новой идеологией и православием стала формироваться конфронтация. РПЦ болезненно восприняла появление первых советских законодательных актов по вопросам культа, указывая на отсутствие переходного периода между старым и новым социально-правовым статусом конфессиональных объединений в жизни общества. Во многих выступлениях владикавказского духовенства подчеркивалось, что Декрет 1918 г. и Инструкция по его применению от 30 августа 1918 г. полностью лишают епархию имущественных и юридических прав и создают непреодолимые препятствия на пути осуществления просветительно-педагогической, духовно-образовательной, благотворительной, миссионерской деятельности. Владикавказские большевики экспроприировали, в первую очередь, имущество Свято-Троицкого и Покровского монастырей города. Предусматривалось, что церковные службы и требы могут продолжаться при условии возбуждения ходатайства коллективами верующих с обязательством принятия на себя ремонта их помещений, инвентаря. Насельники оказались на улице.
В этих тяжелых условиях духовенство сосредоточило свои усилия на борьбе за выживание и сохранение влияния церкви в обществе, несмотря на все создаваемые препоны. Собрание духовенства и мирян Владикавказской епархии обсуждало предложение ПреосвященнейшегоМакария об определении однообразия в разделе братского дохода духовенства; об обеспечении священников епархии определенным содержанием и об устранении препятствующих исполнению прямых обязанностей; о возможности для пастырей совершать богослужения вне храма.
Церковь пошла на открытую конфронтацию с советской властью: большевики были преданы анафеме и объявлены врагами человечества. «Красногвардейская атака» на церковь в начале 1918 г. была прервана гражданской войной, принявшей исключительно жестокие формы на Северном Кавказе.
Летом 1918 г. на территории Северного Кавказа развернулись кровопролитные бои между Белой и Красной армиями. Положение Красной армии на Северном Кавказе было критическим ещё в связи с вспыхнувшим в конце июня восстанием терских казаков, быстро охватившим район Моздок-Прохладная; затем в августе перекинувшееся на Владикавказ.
В 1918 года столице Терской области, Владикавказе, шли бои между сторонниками большевиков и белыми отрядами полковника Соколова. В обращении СНК Терской Республики было отмечено: «Темные инстинкты грабительских банд бушевали все эти дни, и то, что было пощажено снарядами и огнем, предавалось расхищению и разграблению. Сам город в некоторых местах превращен в груду развалин...»[8, д. 7, л.15 115]. Межнациональные столкновения осложнялись внешней опасностью. После ожесточенных боев вооруженные силы белого движения под руководством Шкуро, «открыто несущего черное знамя монархии»[6, д. 4, л.7], вошли во Владикавказ и в городе установился антибольшевистский режим.
В создавшихся условиях владикавказское священство должно было проводить выверенную политику, не дававшую новой власти усомниться в верноподданических чувствах церковных иерархов, также консолидироваться с верующими, в том числе для демонстрации своего влияния на население Терской области.
В свою очередь, деникинское правительство делало серьезную ставку на привлечение в ряды союзников православного духовенства. Пропагандистские лозунги Деникина основывались на идее ликвидации большевизма в стране и восстановления единой и неделимой России [1, с. 110]. А.И. Деникин выдвинул лозунг «Борьба с безверием, унынием и беспримерным нравственным падением!» Главным средством восстановления былого духовного величия России Главнокомандующий считал религию. Нужно было «восстановить то, что создавалось не один век, но оказалось разрушенным большевиками в считанные месяцы». В одном из своих воззваний Временный совет подчеркнул, что большевизм есть главный враг православных, призванный искоренить веру в Бога. Деникинское правительство продолжило традицию патроната над РПЦ: материальная поддержка священнослужителей, возвращение преподавания Закона Божьего в школы и проч.[1, с. 113].
В условиях, когда страна оказалась разделенной между белыми и красными, остро встал вопрос об организации церковного управления, преодолении религиозного сепаратизма. Особенно это было насущной потребностью для Юга России, где находилось несколько казачьих войск.
С целью оздоровления духовного состояния общества (в данном случае Юга России, где Деникин какое-то время владел ситуацией) был созван Юго-Восточный Русский Церковный Собор [7, д. 4, л. 105]. В его работе приняли участие также делегаты от рядового духовенства и мирян[5]. Как в прежние времена, провозглашалась главенствующая роль РПЦ [4, с. 18].
Новая власть аннулировала все законы советского правительства в отношении РПЦ, церквам и монастырям были возвращено конфискованное ранее имущество, в школах возобновилось преподавание Закона Божьего.
Главным козырем белого движения на Юге страны была «святая Русь» и против красных шли под лозунгом борьбы за поруганную веру, удачно используя данный пропагандистский ход[3].В Терской области православные составляли примерно половину населения, а казачество, как костяк православия, было традиционно консервативно в вопросах веры. Поэтому религиозная политика белого движения находила отклик в населении, которое уже прочувствовало на себе методы атеистического беспредела большевиков.
Духовенство не могло простить большевикам вмешательства в церковные дела, секуляризацию имущества. Особенно беспокоило священнослужителей запрещение преподавания Закона Божьего в школах. По мнению клира, церковь не только обвинялась в оппозиции к советской власти, но большевиками делалось все возможное для дискредитации ее авторитета среди верующих[2, с.6].
Во многих регионах белым генералам устраивать торжественные встречи с колокольным звоном, приветственными речами верховных представителей церковной власти. Епископат открыто поддержал противников большевиков, войдя во вновь созданные органы церковного управления на занятых белыми территориях.
На первых порах владикавказское священство с восторгом восприняло «нового мессию» в лице Деникина. 25 июня 1919 года Преосвященный Макарий с амвона обратился к верующим: «Не первый раз мы собираемся и переживаем радости о славном движении победоносной добровольческой армии, которая во имя восстановления дорогих святынь совершает свое великое историческое дело. Наш взор с глубокой надеждой останавливается на гениальном народном избраннике» (речь шла об А. Деникине)[7, д. 4, л.19].
В ходе гражданской войны церковь взяла на себя миссию защитницы всех обиженных и ущемленных советской властью. Эти настроения поощрял патриарх. 8 октября 1919 года патриарх Тихон открыто объявил о гражданской лояльности Православной Церкви новой (белогвардейской) власти. За время гражданской войны было сделано четыре заявления, в той или иной степени осуждающие коммунистическую власть. Одно обращение Тихона было переведено на осетинский язык: « Вы упрекаете нас, что мы - контрреволюционеры, и сами убиваете безвинных священников и монахов. Вы пытаете, без покаяния посылаете в иной мир, да еще не отдаете покойников»[8, д.7, л. 3] - с гневом писал патриарх, обращаясь к большевикам.
Негодование Патриарха подкреплялось многочисленными фактами издевательств над верующими, в том числе в Терской области, которые собрала специальная Следственная комиссия Юго-Восточного Русского Церковного Собора. Были обнародованы многочисленные случаи глумления над чувствами православного населения: «Оскверняются храмы Божия, народ стонет от голода и разорения, от убийств»[7, д. 4, л. 105]. Так, в станице Тарской красноармейцы отряда Сорокина, разграбив квартиру местного священника, стали глумиться над церковными предметами, привязали крест к хвосту лошади, потешаясь, таким образом, над религиозными чувствами станичников. Конфискованные священнические одежды шли на пошив штанов, кисетов, попон. Иконы не просто выбрасывались из храмов, но вся процедура сопровождалась их расстрелом[3].
Нередки случаи физической расправы над священниками. Следственной комиссии стал известен факт вопиющего преступления над священником И. Рябухиным, которого среди прочих жертв беззакония зарубили шашками красноармейцы [2, с. 11]. Во время разграбления Владикавказского Покровского женского монастыря красноармейцами была подвергнута страшным пыткам игуменья Клавдия, которая не выдала палачам ключи. Взбешенные ее упорством, солдаты сожгли ее на медленном огне[9].
В храмах Пятигорска, Георгиевска, Кисловодска, Нальчика красноармейцы казнили десятки священников, церковная утварь выбрасывалась на улицу, более ценное разграблялось.
Позиция верховных иерархов проецировалась и на местных священнослужителей[6, д.4, л.10]. Серьезные нарекания у Преосвященного вызывал и декрет о секуляризации церковного пространства. Был подвергнут критике закон о гражданском браке: «Отрицая и попирая всякую нравственную чистоту, современные выродки расшатывают устои семьи, чтобы через бессовестный способ обезличения прав русской женщины и низведения ее до положения безответной вещи вернее разрушать строй общественной и государственной жизни»[1, с. 450]. Всего в собственности РПЦ на Северном Кавказе к 1917 г. было свыше 10 тыс. дес. земли, которая большевиками была национализирована, что также не прибавляло любви к советской власти.
Предав гласности подобные примеры конфессиональной нетерпимости большевиков, Деникин полагал, что идея «священной войны» за поруганную веру, найдет поддержку, прежде всего, среди православного духовенства Владикавказской епархии.
Вместе с тем, исходя из анализа имеющихся материалов, следует признать, что активной и разноплановойподдержкибелым, выражавшейся, якобы, в широком участии владикавказского духовенства в вооруженных белогвардейских формированиях, не было. На территории Терской области имелиместо немногочисленные акции мирного характера, в ходекоторых священствозаявляло о своей моральной поддержкебелых.
Перед местными священнослужителями стояли куда более серьезные и важные задачи. Оказавшись в эпицентре вооруженного противостояния казачества и горцев, Владикавказское духовенство, несмотря на различные политические пристрастия, занималось миротворчеством, устраивало крестные ходы по улицам Владикавказа с целью вразумить враждующих. Один из крестных ходов прошел в январе 1919 года, когда город захлестнула волна погромов и вооруженных столкновений. Возглавивший мирное шествие прихожан Преосвященный Макарий обратился к воюющим с просьбой прекратить братоубийственную войну [8, д.7, л.133].
Подводя итоги, отметим, что религиозная политика деникинского правительства в Терской области не имела серьезных последствий ввиду своей кратковременности. Хотя православное духовенство епархии приветствовало падение советской власти и установление белогвардейского режима, возвращение утраченного в результате секуляризации имущества,оно не принимало ни прямого, ни косвенного участия в карательных и военных операциях, а занималось проблемами восстановления межнационального мира.
Рецензенты:Малиев Н.Д., д.и.н., профессор ФГБОУ ВПО «Северо-Осетинский государственный университет им. К.Л. Хетагурова», г. Владикавказ;
Хубулова С.А., д.и.н., профессор, заведующая кафедрой новейшей истории и политики России ФГБОУ ВПО «Северо-Осетинский государственный университет им. К.Л. Хетагурова», г. Владикавказ.
Библиографическая ссылка
Фидаров Д.Р. ПРАВОСЛАВНОЕ СВЯЩЕНСТВО ВЛАДИКАВКАЗСКОЙ ЕПАРХИИ ПРИ АНТИБОЛЬШЕВИСТСКОМ РЕЖИМЕ ДЕНИКИНА // Современные проблемы науки и образования. – 2014. – № 6. ;URL: https://science-education.ru/ru/article/view?id=16009 (дата обращения: 19.04.2024).