За последние полвека социология в России прошла путь от отстаивания «места под солнцем» в условиях коммунистической идеологической гегемонии и жёсткой цензуры до окончательной институционализации и полипарадигмальности теоретических и методологических позиций. В большинстве крупных университетов функционируют кафедры соответствующего профиля, идёт подготовка профессиональных социологов, работают научные лаборатории и исследовательские центры. В структуре РАН существует два института социологической направленности - ИС РАН (Институт социологии РАН) и ИСПИ РАН (Институт социально-политических исследований РАН). В постсоветский период значительно расширились масштабы социологического сообщества, созданы профессиональные ассоциации, самыми крупными из которых являются РОС (Российское общество социологов) и РОСА (Российская социологическая ассоциация). Регулярно проводятся конгрессы, круглые столы, тематические конференции, издаётся множество журналов («Социологические исследования», «Социология 4М», «Журнал социологии и социальной антропологии», «Интер» и др.), присуждаются научные премии, действуют фонды, поддерживающие исследовательскую работу (РФФИ - Российский фонд фундаментальных исследований, РГНФ - Российский гуманитарный научный фонд, РНФ - Российский научный фонд).
Вместе с тем в российской социологии на современном этапе существует масса проблем, которые регулярно артикулируются крупнейшими исследователями и вызывают полемику. Резюмируя основное содержание статей, вышедших в последние годы по интересующей нас проблематике, можно выделить ряд негативных тенденций, характеризующих социологию постсоветского периода:
1. Разобщённость социологического сообщества, его фрагментарность (эту тенденцию подчёркивают Л.Д. Гудков [5], Г.Г. Татарова [11, с. 12], Г.В. Осипов [7], Н.В. Романовский [9], А.Н. Малинкин [6, с. 115], М.Ф. Черныш [16]). Отсутствие единого коммуникационного пространства порождает информационный вакуум в провинции, столичные научные центры - Москва и Санкт-Петербург - находятся в открытой или латентной конфронтации. Всё это мешает плодотворному сотрудничеству, затрудняет проведение масштабных исследований, уничтожает стимулы к конструктивным дискуссиям, порождает отсутствие толерантности к иным методологическим позициям.
2. Отсутствие автономии науки от властных структур. Часть исследователей (например, Л.Д. Гудков [5], Н.Д. Сорокина [10]) полагает, что социология в современной России, как и в советское время, направлена на обслуживание государственного аппарата, её цели и задачи лежат в прагматическом ключе повышения эффективности государственного управления. Другие же авторы (в частности, Г.В. Осипов [7, с. 14], Н.В. Романовский [9, с. 13]) считают, что взаимодействие власти и социологии носит номинальный характер, «неудобные» данные зачастую игнорируются, а важнейшие государственные решения принимаются без учёта мнения социологов (к примеру, реформы последних лет в области образования).
3. Отсутствие должного статуса социологии в обществе. Об этом пишут Л.Д. Гудков [5], В. Осипов [7], Н.С. Розов [8] и др. В рамках большинства социальных институтов и общественным мнением в целом социолог воспринимается как «человек с анкетой», который констатирует некое существующее общественное состояние. В глазах власти ситуация выглядит примерно таким же образом: от исследователя требуется лишь предоставить данные, а их интерпретация, понимание и объяснение социальной ситуации, прогнозирование и практические рекомендации социолога не представляют интереса для чиновников. Причиной такой ситуации Л.Д. Гудков [5] считает слабость гражданского общества в России, где крайне малое количество населения заинтересовано в осмыслении ситуации, происходящей в обществе, а ещё меньшее - в её изменении.
4. Вестернизация социологии, невнимание к национальной специфике российского общества, оборачивающееся прямой проекцией западных объяснительных моделей, теоретических положений и понятий на российскую действительность. Данное качество российской социологии отмечают Л.Д. Гудков [5], А.Н. Малинкин [6, с. 116-118], А.Ф. Филиппов [14]. Подобное заимствование зачастую приводит к толкованию знака при отсутствии референта, иными словами - наши реалии не соответствуют западным теориям, подхватывая модные идеи западных интеллектуалов, исследователи не замечают, что им просто нет соответствия в российском обществе. Вестернизация обусловлена ещё и проблемами финансирования нашей науки в последние двадцать лет: в силу того что власти снизили финансовое обеспечение до минимума, многие исследовательские центры зависимы от грантовой поддержки зарубежных фондов.
5. Из вышеизложенной проблемы проистекает и другая тенденция - мода на постмодернизм, часто радикальный, что приводит не просто к ревизии всего наследия российской социологии, но и к обвинениям в его неадекватности современным социальным условиям (об этом упоминается в источниках [3; 5; 6; 8; 16]). Следовательно, нарушается преемственность в развитии научного знания, умаляются достижения учёных советского периода. Полипарадигмальность и плюрализм оборачиваются методологической анархией и нигилизмом, зачёркиванием исследовательских традиций.
6. Неразвитость механизмов «отбора» высших достижений социологической науки, общее равнодушие к трудам соотечественников [5; 8]. Нарушение преемственности, мода на западные стандарты научного поиска не позволяют увидеть собственных достижений, оценить их по достоинству и развить.
7. Крайне слабо представлена теоретико-методологическая саморефлексия отечественной социологии, о чём пишут Л.Д. Гудков [5], Г.Г. Татарова [11, с. 8]. Возможно, это обусловлено недостаточностью материала для упомянутой рефлексии, но скорее всего - сложностью, масштабностью и отсутствием прямой прагматической подоплёки исследовательских задач в этой области. Отмечается и недостаток кадров для преподавания методологических дисциплин [11, с. 15].
8. «Научная аномия» [3; 5; 7, с. 14]. Ценностный вакуум последних десятилетий изменил этические стандарты научного труда. Исследовательский интерес социолога, его обеспокоенность существующими в стране проблемами, желание изменить ситуацию в лучшую сторону, к сожалению, являются флагманами научной деятельности для меньшинства. Коммерциализация, заказной характер исследований ставит социологию на службу власти и бизнеса вместо того, чтобы вскрывать глубинные тенденции, противоречия и конфликты в существовании и развитии общества, сознании и поведении его членов.
9. «Методологическая травма» (термин Г.Г. Татаровой [11, с. 9] - растерянность социолога в условиях огромного количества стратегий и методологических оснований исследования, сложность определения его концептуальной схемы и выбора конкретных методов сбора и анализа данных. Данная тенденция проявляется и в размывании границ основных понятий, отсутствии консенсуса относительно их теоретической и эмпирической интерпретации даже в рамках одной парадигмы.
Получив представления об основных достижениях и проблемах социологии в России, следует подробнее остановиться на её теоретическом аспекте. Многие исследователи полагают, что теоретической социологии у нас либо вообще не существует [14, с. 7], либо она находится в фазе перманентного упадка и стагнации [5; 8]. Однако присутствуют и более оптимистичные оценки состояния нашей науки. Ж.Т. Тощенко [12, с. 16] считает неоправданным радикальные заявления коллег об отсутствии оснований для социологической теории в России. Он доказывает, что, несмотря на некоторую фрагментарность и не совсем верное позиционирование теоретического знания, работа такого рода ведётся постоянно.
Среди крупнейших социологов, занимающихся теоретической и эмпирической работой на современном этапе развития нашей науки, следует назвать Ж.Т. Тощенко (концепция социологии жизни, концепция «парадоксального человека», социология труда), Г.Г. Татарову, А.С. Готлиб, Ю.Н. Толстову, В.А. Ядова (методология и методика социологического исследования), М.К. Горшкова (изучение общественного мнения), С.А. Кравченко (теория «играизации»), З.Т. Голенкову (исследование социальной структуры и стратификации), Л.М. Дробижеву (этносоциология), Е.Л. Омельченко, В.И. Чупрова, Ю.Р. Вишневского и Ю.А. Зубок (социология молодежи), Д.А. Константиновского (социология образования и молодёжи), А.О. Бараноева, Г.В. Осипова, А.Г. Здравомыслова и Н.В. Романовского (теория и история социологии), С.И. Григорьева и В.Г. Немировского (виталистская социология), Г.Е. Зборовского (история социологии, социология образования), Ю.С. Волкова (социология личности), В.Э. Бойкова, Ф.С. Файзуллина, М.А. Слесорянского (социология управления), В.В. Радаева (экономическая социология), С.Г. Кирдину (концепция социокультурных матриц) и др. [1].
В Тюменском регионе социологическая наука институционализирована с начала 70-х гг. В конце 1980-х гг. начинается подготовка профессиональных социологов, с начала 1990-х открыты Советы по защите докторских и кандидатских диссертаций, активно ведётся прикладная работа как в исследовательских центрах ТюмГУ и ТюмГНГУ, так и в рамках органов областного и муниципального управления, издаются социологические журналы, включённые в перечень ВАК РФ («Вестник Тюменского государственного университета» и «Социология. Экономика. Политика») [1]. Современную тюменскую социологию можно представить именами Г.Ф. Куцева, К.Г. Барбаковой, В.В. Гаврилюк, А.Н. Силина, В.А. Юдашкина, Ю.М. Беспаловой, М.М. Акулич и других исследователей.
Статья выполнена при поддержке гранта РГНФ № 15-03-00284а «Образ будущего в выборе алгоритма социальной мобильности современной российской молодежью».
Рецензенты:
Беспалова Ю.М., д.ф.н., профессор кафедры общей и экономической социологии Тюменского государственного университета, г. Тюмень;
Мехришвили Л.Л., д.соц.н., главный ученый секретарь Тюменского государственного нефтегазового университета, г. Тюмень.
Библиографическая ссылка
Гаврилюк Т.В. ПРОБЛЕМЫ РАЗВИТИЯ ТЕОРЕТИЧЕСКОЙ СОЦИОЛОГИИ В РОССИИ В ДИСКУССИЯХ ВЕДУЩИХ УЧЕНЫХ // Современные проблемы науки и образования. – 2015. – № 2-2. ;URL: https://science-education.ru/ru/article/view?id=21534 (дата обращения: 20.04.2024).