Scientific journal
Modern problems of science and education
ISSN 2070-7428
"Перечень" ВАК
ИФ РИНЦ = 1,006

ADVENT HYMNS IN MODERN RUSSIAN MASS

Fidenko Yu.L. 1
1 FSEI HPE «Far East State Academy of Arts»
This article is dedicated to analyzing the chants of the certain liturgical season - the period of Advent, which opens the church year. These hymns were included in the Mass of Russian Catholic parishes after the Second Vatican Council. Analysis reveals changes of musical parameters of chants and detects new intonational "sound quality" of modificated liturgy. The author concludes that the modern Catholic liturgical practice is focused on new religious communication - with the Lord and among people in the congregation. An international collection of melodies and texts, translated into Russian, is used as a musical setting of the Mass. A genre of songs in the modified community Mass («Missa cum populo») is a distinguishing feature of the world Catholic liturgical practice.
Catholicism
Advent
psalm
divine service
the Second Vatican Council
the Mass
liturgical music

Во второй половине ХХ века Римско-католическая Церковь проделала значительно большую эволюцию, чем за многие столетия предшествующего существования. Сложный путь перехода от изоляционизма к диалогу отмечен модернизацией теоретических богословских положений, реформированием культа. Новая политика Святого Престола получила название «аджорнаменто» и была закреплена в документах и решениях Второго Ватиканского Собора (1962-1965).

Движение литургического обновления вызывает потребность в осмыслении феномена модифицированной общинной Мессы («Missa cum populo») и характеристике нового звукового облика церковного обряда. К сожалению, различные аспекты современного западнохристианского богослужения, включая его музыкальный язык, остаются малоизученной областью зарубежной и отечественной культуры. Не попадает в поле зрения исследователей и музыка, исполняющаяся в российских католических приходах.

В настоящей статье рассматриваются песенные церковные гимны, звучащие в определенный литургический сезон – период Адвента. На наш взгляд анализ отдельных песнопений позволяет осознать смысловое значение национальных версий римской Литургии в контексте целостной картины постсоборного католического богослужения. Основным материалом для анализа стали песнопения из официального сборника для русскоязычных католиков «Воспойте Господу» [2].

В организации церковной церемонии воплощаются реалии двух пластов. В чинопоследовании Мессы сложился четкий регламент, определенный порядок частей и набор ритуальных действий. В культовом пространстве действуют унифицированные нормативы богослужения, которые выражаются в неизменной последовательности акта и переносятся из службы в службу [5]. Но церковный обряд в зависимости от литургического события и сезона каждый раз существует в новом измерении, соответственно событийной фазе меняется и музыкальное облачение. Календарно-тематический принцип составления приходских песенников отражает специфику церковного календаря – в структуре песенных сборников в соответствии с церковным сезоном выделено несколько групп песнопений, приуроченных к Адвенту, Рождеству, Великому посту, Пасхальному периоду и рядовому времени.

Церковный год открывается Адвентом (от лат. adventus – приход, прибытие, приближение, начало) – периодом духовного очищения, благочестивого ожидания пришествия Спасителя. В соответствии с новым литургическим календарем (1969 г.) подготовка к Рождеству Христову начинается с первой вечерни I Воскресенья Адвента, которое выпадает между 28 ноября и 3 декабря, и завершается первой вечерней Рождества. В отличие от покаянных дней Адвент, предваряя рождественские праздники, является временем «благоговейного и радостного ожидания» [4, с. 98]. Одновременно этот период «приглашает нас к созерцанию одной из главных тайн христианской веры – ожиданию второго пришествия Христа во славе» [1]. Вместе с тем, в Литургии Адвента можно отметить некоторые черты, свидетельствующие об атмосфере сдержанности и покаяния: аскетичность убранства храмов, фиолетовый цвет литургических облачений, отмена гимна «Слава в вышних Богу» и т.д.

Во время Адвента на Мессе читаются ветхозаветные пророчества о пришествии Спасителя, а Евангелия дня «предлагают нам образы Богородицы и Иоанна Крестителя, ожидающих Мессию» [1]. На амбивалентность периода указывает Римский Миссал, подчеркивая, что Адвент «имеет двойной характер, поскольку представляет собой период подготовки к празднованию Рождества, в который вспоминается первое пришествие Сына Божия к людям, но равно и время, когда, через это воспоминание, души верных обращаются к ожиданию второго пришествия Христа в конце времен» [4, с. 98].

Адвентовский период условно можно разделить на две части, что находит отражение в литургических текстах и Чтениях. До 16 декабря мысль Литургии в первую очередь устремлена ко второму пришествию Мессии и Его Царствию. В эти дни верующие размышляют о суде над живыми и мертвыми, когда «Бог будет судить тайные дела человеков через Иисуса Христа» (Рим 2:16). В первую половину Адвента с нами «главным образом говорит пророк Исаия, глашатай мессианских времён; в свою очередь Евангелие повествует о том, как Христос основал мессианскую эру на земле» [6].

Вторая часть Адвента (17-24 декабря) является подготовкой к «духовному переживанию Тайны Воплощения Сына Божьего, к празднику Рождества Христова» [1]. Главная фигура этой недели – Иоанн Креститель, Предтеча Господень, «предуготовляющий путь в пустыне, призывая людей к внутреннему преображению, покаянию и возрождению» [6].

Адвент начинает церковный год, адвентовские песнопения открывают песенные сборники. М. Бритт указывает, что «гимны и антифоны Адвента представляют в краткой и замечательной манере ведущие идеи этих святых дней» [7, с. 95] – упование на искупление, ожидание прихода Спасителя, предчувствие скорой радости. Тексты адвентовских гимнов насыщены мотивами предвкушения встречи с Господом (слова «приди», «ждем», «снизойди») и надежды на освобождение (эпитеты «избавитель», «посланец»). В них много прямой речи, адресованной к Мессии и содержащей просьбу о спасении. Излюбленным стилистическим приемом становится метафорическое олицетворение Иисуса с солнцем, светом, противопоставляя Его тьме ада.

Рассмотрим в свете вышесказанного гимн «Veni Redemptor gentium» – один из доподлинно принадлежащих перу св. Амвросия Медиоланского четырех гимнов (наряду с «Deus Creator omnium», «Aeterne rerum Conditor», «Jam surgit hora tertia»), о чьем авторстве свидетельствует св. Августин. Нынешняя форма гимна на самом деле начинается со второй строфы Амвросия. Оригинальные стихи открывались словами «Intende, qui regis Israel, super Cherubim qui sedes, appare Ephrem coram, excita potentiam tuam et veni» [9].

Гимн был особенно популярен в Германии, где Мартин Лютер перевел текст на немецкий как «Nun komm, der Heiden Heiland» (1524 г.). Прочтение М. Лютером гимна А. Медиоланского в сборнике «Воспойте Господу» приводится в отредактированном переводе Б. Казачкова «О приди, народов Спас». Другую русскоязычную интерпретацию «Veni Redemptor gentium» осуществили А. Куличенко и М. Линькова – «Гряди, Искупитель народов»:

Veni, redemptor gentium,

Ostende partum Virginis;

miretur omne saeculum:

talis decet partus Deum.

О приди, народов Спас,

Сын Пречистой. Ради нас!

Послан миру был Христос –

Сына в жертву Бог принес.

Гряди, Искупитель народов,

Рожденный от Девы Пречистой;

Пусть мир изумится подлунный,

Узрев Твой Божественный образ.

Non ex virili semine,

sed mystico spiramine

Verbum Dei factum est caro

fructusque ventris floruit.

К нам спускается с небес

Тот, Кто выше всех чудес –

Вечный Бог и Человек –

Здесь прожить короткий век.

Не мужеским плотским хотеньем,

Но веяньем Духа Святого

Соделалось Плотию Слово

И плодом Девичьего чрева.

Alvus tumescit Virginis,

claustrа pudoris permanet,

vexilla virtutum micant,

versatur in templo Deus.

 

Се, чрево наполнилось Девы,

Но девства затворы не пали;

Блистают знамена победно, –

В Ней Бог пребывает, как в храме!

Procedat e thalamo suo,

pudoris aula regia,

geminae gigas substantiae

alacris ut currat viam.

 

Покинув с великою славой

Чертог целомудренной Девы, –

Пречистое лоно Девичье, –

Ты стал ради нас человеком.

Aequalis aeterno Patri,

carnis tropaeo cingere,

infirma nostri corporis

virtute firmans perpeti.

Он пришел к нам от Отца

И вознесся в небеса,

В самый ад спускался Он

И воссел на Царский трон.

Христе, от Отца изошедший,

К Нему возвратившийся в славе,

Нисшедший до самого ада,

Восшедший к престолу Господню,

Соравный Отцу! Ты облекся

В трофей человеческой плоти

И наши тела исцеляешь

Великим победным деяньем.

Praesepe iam fulget tuum

lumenque nox spirat novum,

quod nulla nox interpolet

fideque iugi luceat.

 

Се, ясли Твои воссияли,

И ночь новый свет озаряет:

Он верою полнит всю Церковь,

Тьма ада его не сокроет.

Sit, Christe, rex piissime,

tibi Patrique gloria

cum Spiritu Paraclito,

in sempiterna saecula. Amen.

Слава Господу Отцу,

Сыну Отчему – Христу

И Святому Духу

Ныне и вовеки!

Тебе, Иисусе Владыка,

Царю милосердному слава!

С Отцом и Божественным Духом

Во веки веков неизменно! Аминь

Е. Мещерина пишет, что в гимне «Veni Redemptor gentium» говорится «о тайне Воплощения Искупителя мира, о двух природах Христа при сохранении полного равенства с Богом Отцом, сошествии в ад, вознесении на небо» [3, с. 84]. Русские версии текста сохранили содержательную канву исходной модели, однако, в лютеранском варианте нет строф, повествующих об одном из основных догматов христианства – положении о непорочном зачатии Иисуса, а также строк о рождественских яслях. В отличие от непритязательного перевода Б. Казачкова, текст А. Куличенко–М. Линьковой передает пафосный и восторженный спектр чувств. Прославление боговоплощения изложено с приподнятым пиететом, для этого используется не повседневная лексика: «соделалось Плотию Слово», «девства затворы не пали», «пречистое лоно». Центральный раздел – об антитезе ада и престола Господня – насыщен витиеватыми словами: «Соравный Отцу», «облекся», «победным деяньем». Синтаксический рисунок текста утяжелен «накоплением» причастий («изошедший», «нисшедший», «восшедший»). Моделирование высокопарного слога создается также с помощью устаревших выражений «узрев», «лоно», «се, чрево».

Латинский текст «Veni, redemptor gentium» выдержан в амвросианском ямбическом нерифмованном восьмисложнике, русские переводы нарушают исходный размер. Помимо значительного сокращения (четыре куплета из семи) стих «О приди, народов Спас» написан семисложным хореем с неизменной парной рифмой. В отличие от первоисточника, развернутый текст гимна «Гряди, Искупитель народов» воспроизведен в трехстопном амфибрахии (по 9 слогов в строке) без рифмы.

О происхождении мелодии « Nun komm, der Heiden Heiland» («О приди, народов Спас») существуют разные мнения, например, П. Вештермейер полагает, что это упрощенная версия оригинального григорианского хорала [10, с. 61]. Другие исследователи склоняются к тому, что музыку написал сам М. Лютер, взяв за основу народную мелодию XII века (см. нотный пример 1).

нотный пример 1

Силлабический принцип организации определил регулярность метра и расчленённость фразировки аbса. Интонационная близость бесхитростным народным мелодиям, миноро-мажорная организация тонального плана подкрепляются четким куплетным построением. Обрамление напева одним и тем же тематическим материалом дополнено зеркальной симметричностью мелодических оборотов bc (см. нотный пример 2).

нотный пример 2

Предельная простота, сдержанность, поступательность мелодического рисунка создают сосредоточенный образ. В колебании между параллельным минором и мажором намечается определенное развитие, свидетельством чего является начало и завершение куплета в миноре, что подчеркивает аскетичность адвентовского периода.

Мелодию гимна «Гряди, Искупитель народов» к тексту А. Куличенко–М. Линьковой написал о. Ежи Норель – доктор музыкологии, Генеральный викарий Францисканского ордена. В мелодико-ритмической и структурной организации напева прослеживаются связи с григорианской стилистикой (см. нотный пример 3).

нотный пример 3

Отсутствие штилей и тактовых черт подчеркивает ощущение вечно текущего времени, окончание строк выделено удлиненным слогом. Вариантно-мелодическое развертывание aa1ba2 осуществляется преимущественно в восходящем направлении, членение на фразы соответствует строкам, обращенным к Господу. Прямая речь, придающая субъективность повествованию, взаимодействует с коллективным обращением к Богу (местоимения «мы», «наш»). Такая двунаправленность религиозной коммуникации – между верующими и с Господом – подчеркивает единение прихожан и полноту христианской веры.

«Veni, redemptor gentium» – не единственный пример текстовой и музыкальной мобильности. Так, в приходах России очень популярен гимн «Пусть звучит труба, ликуя», который исполняется в период Адвента на известнейшую мелодию из Девятой симфонии Л. ван Бетховена к шиллеровской «Оде к радости». Текст Уильяма Дж. Айронса (William J. Irons, 1812-1883) в переводе прихожанина владивостокской общины Виктора Анисимова оказался созвучен предрождественскому периоду. В нем много параллелей со строками из Книги пророка Исайи о пришествии Спасителя. Поэтому стали возникать другие версии музыкального облачения для стихов У. Дж. Айронса, более уместные в богослужении, чем мелодия Бетховена.

Как показывает анализ, подавляющее большинство репертуарных сезонных гимнов имеет иностранный генезис. Помимо композиторских сочинений широко задействованы паралитургические песнопения разных народов, например, французский фольклорный напев «Гряди, гряди, Эммануил», немецкие песни «В долине слез», «Господь, открой небес врата», английские («Что за младенец мирно спит») и украинские («Эта ночь святая») колядки. Интернациональный корпус мелодий и текстов, переведенных на русский язык, органично включен в литургический контекст российской Мессы. «Импортированные» из разных стран песнопения не выглядят диссонансом в едином звуковом пространстве храма, подтверждая интегративные установки современной Римско-католической Церкви.

Отметим, что собственно российский национальный стиль католической музыки не выработан. По большей части в современном песнетворчестве осуществляется авторская транспозиция многовековой христианской музыкальной традиции. Лидирующее положение среди российских сочинений занимают композиторские образцы, решенные в рамках песенного жанра.

Кросс-культурная стратегия как отличительная примета современной католической практики в России сосредоточена в нескольких направлениях, среди них выделим процессы межкультурного, межнационального и межконфессионального общения. Коммуникативные тенденции отвечают декларированным Вторым Ватиканским Собором рекомендациям об инкультурации богослужебной музыки. В известной степени такое «литургическое общение церковного искусства» (А. Ефименко) является показателем тексто-музыкальной лексики современной Мессы.

Рецензенты:

Коляденко Н.П., доктор искусствоведения, к.филос.н., профессор, заведующая кафедрой истории, философии и искусствознания ФГБОУ ВПО «Новосибирская государственная консерватория (академия) имени М.И. Глинки», г. Новосибирск;

Гребнева И.В., доктор искусствоведения, профессор кафедры теории музыки ФГБОУ ВПО «Дальневосточная государственная академия искусств», г. Владивосток.