Национальный язык является сложным по своему строю целым, представляющим собой многостепенную систему, заключающую в себе черты общие и частные, черты единства и различий разных степеней диалектного членения языка. Из этого следует, что в строе языка следует различать общие и различительные признаки. Благодаря общим признакам два диалекта более мелкого деления входят в состав одного диалекта более крупного деления; точно так же благодаря общим признакам диалектов более крупного деления они входят в состав одного языка. Напротив, сами диалекты выделяются благодаря различительным чертам, которыми и противопоставляются друг другу.
Понятия «общие признаки диалектов» и «различительные признаки диалектов» довольно относительны: различительные признаки диалекта, при помощи которых выделяется данный диалект, противопоставляясь другим, в то же время являются общими признаками для более дробных диалектов, на которые подразделяется данный диалект. И, напротив, общий признак данных диалектов может оказаться их различительным признаком в пределах более крупного диалекта [3, с. 9-10]. С характером сходства и различий говоров тесно связано, разработанное и введенное в научный оборот Р. И. Аванесовым, понятие диалектного языка.
В отечественном языкознании важную роль сыграла разработка метода описания диалектных систем как вариантов одной системы. Такой подход на русском материале был теоретически обоснован еще в 1947 г. Р. И. Аванесовым, представившим диалектный язык - собрание частных диалектных систем - в виде общей системы, или «системы систем» [4].
Правильность такого подхода обоснована тем, что свойство диалектных систем как частей более обширной языковой общности - национального языка, находясь между собой в отношениях системных соответствий, имеют в своей структуре общие и различные черты [5, с. 51].
Модель диалектного языка дает возможность в обозримом виде в синхронном плане представить некоторый диалектный континуум как реализацию системы, состоящей из постоянных и варьирующих звеньев [6, с. 48].
Так, различия между двумя основными диалектами осетинского языка дигорским и иронским выявляются в различной степени на всех уровнях языка. В частности, в области и вокализма и консонантизма. В области морфологии дигорский диалект отличается наличием более архаичных форм. В лексике расхождения обусловлены двумя причинами: разной степенью сохранности в диалектах исконного иранского лексического фонда и влиянием разных, хотя типологически и близких, кавказских субстратных языков [2, с. 360-364].
Общей для всех разновидностей осетинского языка является основная часть лексического фонда, а так же общие черты фонетической системы и особенно грамматического строя языка.
Различительные элементы языка, свойственные одним говорам (группам говоров, наречиям) в отличие от других, образуют соотносительные ряды, которые получили в науке название междиалектных соответствий или соответственных явлений. Так, в дигорских говорах мы имеем различение звуков c / č, ӡ / ǯ, s / š , z / ž в позиции перед гласными [e] [i], которое в принципе лежит в основе двух фонетических типов дигорских наречий - чокающе-джокающе-шокающе-жокающего и цокающе-дзокающе-сокающе-зокающего [7, с. 445; 35]. Соответственно мы имеем варьирование произношения одних и тех же слов: ciraǧ / čiraǧ (лампа), ӡippӕ / ǯippӕ (карман); ӕxsinc'ӕ / ӕxšinc'ӕ (слива); zinadӕ / žinadӕ (лень) и т. д. Кроме этого существуют различные по говорам формы слова: tabi / taba / tabaj / tebi / tebӕ / t'apa (сковорода); mink'ij / mӕnk'ӕj / mingij / mӕngӕj / mӕnk'i (маленький) и т. д.
Большая степень единства систем различных говоров, а так же разной степени регулярность соотносительных различий позволяет рассматривать отдельные говоры как микросистемы, которые являются вариантами одной общей макросистемы. Диалектный язык содержит постоянные и варьирующие элементы. Постоянные являются едиными для всех говоров, а варьирующие представлены рядом взаимозаменяющих друг друга в различных говорах диалектными вариантами.
Довольно распространенным является так же сосуществование разных членов междиалектного соответствия в одном говоре. Следует отметить, что сосуществование в одном говоре разных диалектных вариантов обычно отражает динамику говора: один из вариантов вытесняется (но еще не вытеснен) другим вариантом либо под воздействием соседнего говора, либо под влиянием литературного языка. Сосуществование двух вариантов может отражать также определенную стадию спонтанного развития говора [5].
Если диалектолог в ходе работы будет записывать все, что услышит, то установить систему очень сложно, практически невозможно. По мнению Р. И. Аванесова, одним из важнейших принципов является грамотный отбор. Частым явлением является, то, что в одном и том же населенном пункте можно зафиксировать факты, которые по существу относятся к разным говорам. Это можно объяснить тем, что в пределах одного населенного пункта может сосуществовать несколько систем, свойственных разным социальным группам местного населения. Обычно, одна из этих систем более устойчива, чем другая. Ведь сейчас практически нет таких территорий, говоры которых не испытывали бы в той или иной мере влияния со стороны соседних диалектов или литературного языка. Более того, даже в пределах одной категории объектов, часто отмечается двойственность или противоречивость [3, с. 67].
Во время сбора языкового полевого материала по дигорским говорам нам удалось зафиксировать некоторые случаи вариативности произношения и определить в них некоторую закономерность. Однако по причине того, что очень часты случаи, когда различные диалектные варианты могут встречаться в речи жителей одного и того же населенного пункта, установить характер и пределы диалектного варьирования каждого элемента, иногда очень сложно.
Исходя из лингвогеографической теории, междиалектные соответствия могут относиться ко всем уровням языка, иметь разную структуру, разное количество членов, в том числе в разные периоды развития одного языка.
Различия по говорам могут быть простыми и сложными. К простым различиям относятся отдельные элементы языка - звуки, грамматические формы, слова, а к сложным - целые системы этих элементов, например, чередования звуков в разных позициях и т. п.
Наиболее регулярный характер имеют фонетические и грамматические соответствия.
Фонетические междиалектные соответствия в осетинском языке представлены различением некоторых гласных в иронском и дигорском диалектах:
Иронско-дигорские соответствия в области вокализма
Ир. Диг.
а а
о (перед n, m) о
i e
u o
o (после x, k') wa
ӕ ӕ
y i
y u
ө (отсутствие звука) i (в начальном положении)
Примером фонетических соответственных явлений так же может быть различение звуков c / č, ӡ / ǯ, s / š , z / ž в позиции перед гласными [e] [i] в говорах дигорского варианта осетинского языка, о котором было сказано выше.
Появлению соответственных явлений в области фонетики так же могут послужить качественные различия фонем. Например, в ряде дигорских говоров c, c', ӡ, s, z перед гласными [i] [e] сильно палатализуются, переходя (например, в моздокском говоре) в č, č', ǯ, š, ž. В иронском такого качественного перехода данных звуков нет (за исключением некоторых говоров): ир. cyraǧ / диг. čiraǧ (лампа); ир. c'iw / диг. č'ew (птичка), ир. ӡykku диг.ǯikko (волос), ир. s(š)iӡӕr / диг. šeӡӕr (волос, коса) и т. д.
Грамматические междиалектные соответствия осетинского языка сводятся к различиям в падежных окончаниях иронского и дигорского диалектов: 1) к закономерному чередованию гласных ир. [y] диг. [i] в формах родительного падежа (гуырынон хауӕн), например: ир. bӕxty / диг.bӕxti, ир. fydy / диг. fidi; 2) разные формы направительного падежа (арӕзтон хауӕн) во мн. ч. ир. -ӕm / диг. -ӕmӕ, например: ир. bӕxtӕm / диг. bӕxtӕmӕ, ир.fydmӕ / диг. fidӕmӕ; 3) различие формы местно внешнего падежа (ӕддагбынатон хауӕн) - ир. -yl / диг. -bӕl, например: ир. bӕxtyl / диг. bӕxtӕbӕl, ир. fydyl диг. fidӕbӕl и т.д.
Лексические междиалектные соответствия - это разные названия одного и того же предмета или явления на разных территориальных единицах, например: nori, bodӕn (чеснок); fitxwasӕ, kenǯe (укроп); getʼre, xwӕrgӕnasӕ (огурец); bunbuli, bonbuli, pakʼu (перо птицы); nesi, fiwnasӕ (дыня) и т. д.
Семантические междиалектные соответственные явления включают в себя разные значения одного и того же слова, например: осетинское слово kurӕt как в иронском, так и в дигорском означает «бешмет». Однако в говоре моздокских дигорцев данное слово употребляется для обозначения женского платья. Хотя для обозначения женского платья мы имеем в иронском слово k׳aba, а в дигорском - p׳olci [8]. В качестве примеров семантических соответствий так же могут выступить такие лексемы, как: irajun - диг. кипеть; ир. rajyn - радоваться; диг. cӕfsun (гореть), ир. cӕfsyn (прилипать); диг. bek'ӕ (вершина, угол) ир. bik' (пупок) и т. д.
Таким образом, понятие диалектного языка, предложенный Р. И. Аванесовым, и успешно реализованный им и его учениками на русскоязычном материале, позволяет описать диалектные различия не только русского языка, но может быть применен в диалектологических исследованиях и других языков. Такого рода исследования осетинского языка и его диалектов до сих пор не проведено, хотя попытки определить соответственные явления на иронско-дигорском материале были предприняты еще в 1941 г. В. И. Абаевым [1]. На наш взгляд, применение данного подхода в изучении современного осетинского языка является необходимым, так как это может разрешить вопрос о составе говоров иронского и дигорского вариантов осетинского языка, который до сих пор остается недостаточно исследованным.
Рецензенты:
Гацалова Л.Б., д.фил.н., ведущий научный сотрудник отдела осетинского языкознания ФГБУН Северо-Осетинского института гуманитарных и социальных исследований им. В.И. Абаева ВНЦ РАН и Правительства РСО-Алания, г. Владикавказ;
Парсиева Л.К., д.фил.н., доцент, ведущий научный сотрудник отдела осетинского языкознания ФГБУН Северо-Осетинского института гуманитарных и социальных исследований им. В.И. Абаева ВНЦ РАН и Правительства РСО-Алания, г. Владикавказ.